Крещение Руси и радимичей

Более тысячи лет тому назад в истории нашей страны произошло уникальное событие – Крещение Руси – оказавшее революционное воздействие на все стороны жизни ее населения и последующее развитие России. На данной странице сайта мы хотим, опираясь на исторические и литературные источники, рассмотреть, какие события предшествовали Крещению Руси и радимичей, как оно осуществлялось и каковы были его последствия.

Первые христиане на Руси

Считается, что впервые о новой вере на Руси услышали еще в I в., когда на земли Северного и Восточного Причерноморья явились миссионеры из Сирии (Матфей, Симон Зилот, Иуда) во главе с апостолом Андреем Первозванным. По преданию, Андрей Первозванный, идя по пути «из варяг в греки», якобы отметил место будущего Киева, предрек ему великое будущее и воздвиг тут крест.

                      Св. Апостол Андрей Первозванный

Святой Апостол Андрей Первозванный

Апостол Андрей Первозванный

Христианство поначалу не представлялось русским князьям крепкой верой, которая способна поддерживать в государстве порядок. Случаи крещения среди славян до того были сравнительно редки. Существует предположение, что первое крещение русов имело место во время военного похода князя Бравлина в Крым в конце VIII — начале IX в. Из «Жития Стефана Сурожского» можно заключить, что новгородский правитель Бравлин захватил крымский город Сурож, но не разграбил его, а был крещен там. Скорее всего, вместе с князем приняли крещение и его дружинники.

Еще более вероятным   представляется, что христианство приняли киевские князья, братья Аскольд и Дир. Случилось это примерно в 860 г., во время похода русских дружин на Царьград (Константинополь), когда там правил император   Василий   I (867-886). В «Жизнеописании Василия I», составленного его внуком, императором Константином Багрянородным, говорится, что Василий I, добившись дружбы с русами, склонил их к принятию христианства. Как считает один из первых российских историков В.Н. Татищев, именно этот факт послужил причиной трагической смерти Аскольда и Дира. Киевские бояре предположили, что князья станут крестить народ.

Настроенная против принятия христианства знать сговорилась погубить властителей, и обратилась за помощью к Олегу, родственнику Рюрика. Олег знал, что заменить на киевском престоле Аскольда и Дира можно малолетним Игорем, поскольку тот является законным преемником власти и согласился поддержать недовольных бояр.

 Князи Дир и Аскольд

На существование сговора указывает то, насколько просто Олегу удалось совершить этот «государственный переворот». Получается, что князь с небольшой дружиной прибыл к крупному укрепленному городу, вызвал местных правителей к реке на переговоры, а затем, беспрепятственно убив их там, вошел в Киев и провозгласил себя правителем при мало­летнем Игоре. Такое вряд ли было возможно, если только убийство не замышлялось заранее киевскими боярами. Местная знать помогла Олегу расправиться с князьями, и потом впустила его в город. Этот факт показывает, насколько сильны были языческие верования и как противились люди принятию христианства. В этих условиях не приходится говорить об «угасании» многобожия.

Велика была роль в «пропаганде» идей христианства и княгини Ольги. Будучи знатного рода, она стала женой князя Игоря, и фактически была правительницей княжества после смерти Игоря (945), погибшего при сборе дани на земле древлян.

Эскиз В. И. Сурикова.Княгиня Ольга встречает тело князя Игоря, 1915

Ольга выступила против древлян, требуя от них полной покорности, столицу их сожгла, а народ обложила тяжелой данью (третья часть дани поступала лично ей). При этом действия ее отличаются особым, изощренным коварством: уничтожила послов, организовала тризну на могиле мужа, уничтожив затем приглашенных гостей – древлян.

Святая равноапостольная княгиня Ольга

Гимн святой равноапостольной великой княгине Ольге.

Княгиня Ольга и Святослав

Мщение Ольги против идолов древлянских. Гравюра Ф. А. Бруни, 1839 

Многие древляне были убиты – «Повесть временных лет» говорит о гибели 5000 человек – или отданы в рабство дружинникам княгини. Расправа была крайне жестокой, но, зная жестокость методов ее мужа Игоря и сына Святослава, вообще эпохи в целом, можно ничему не удивляться.

В 955 г «Ольга захотела сама сходить к грекам, чтобы своими глазами посмотреть на службу христианскую и вполне убедиться в их учении об истинном Боге», - повествуется в житии святой Ольги. По свидетельству летописи, в Константинополе Ольга принимает решение стать христианкой. В свою очередь, и Византия желала утвердить на Руси веру православную, видя в том и важное политическое орудие.

 

И. Машков. Княгиня Ольга в храме Святой Софии в Константинополе

Обратив в свою веру воинственных соседей, ромеям было бы гораздо проще решать военно-политические, торговые и экономические вопросы. Летописи гласят, что в свое время, когда послы закончили деловую часть переговоров, император попросил их задержаться в Византии. Их богато одарили, приставили к ним специальных людей, которые «водили по церквам, показывали богатства, излагали учение Христовой веры».

Таинство Крещения совершил над ней патриарх Константинопольский Феофилакт (933 - 956), а восприемником был император Константин Багрянородный (912 - 959), оставивший в своем сочинении «О церемониях византийского двора» подробное описание церемоний во время пребывания Ольги в Константинополе. На одном из приемов русской Княгине было поднесено золотое, украшенное драгоценными камнями блюдо. Ольга пожертвовала его в ризницу собора Святой Софии, где его видел и описал в начале XIII века русский дипломат Добрыня Ядрейкович, впоследствии архиепископ Новгородский Антоний: «Блюдо велико злато служебное Ольги Русской, когда взяла дань, ходивши в Царьград: во блюде же Ольгине камень драгий, на том же камни написан Христос».

Иван Акимов. Крещение княгини Ольги в Константинополе, 1792

Летописное сказание о предшествовавших крещению Ольги событиях весьма своеобразно. Вот Ольга ждет, ждет долго, месяцами, когда ее примет император. Ее достоинство великой княгини получает тяжкое испытание, как и испытывается ее стремление получить истинную веру, стать сопричастной вере через Святое Крещение. Главное испытание – перед самим крещением. Это знаменитое «предложение руки и сердца» восхищенного русской княгиней византийского императора. И летописная версия, думается, не точна. По ней, по летописи Ольга укоряет императора, как, мол, можно думать о браке до крещения, а вот после крещения – посмотрим. И просит императора быть ее восприемником, т.е. крестным отцом. Когда же после крещения император возвращается к своему брачному предложению, Ольга напоминает ему, что брака между «кумовьями» быть не может. И восхищенный император восклицает: «Перехитрила ты меня, Ольга!» Домой Ольга вернулась победительницей, с дарами, книгами, иконами и крестами. 

По возвращении из Византии Ольга ревностно несла христианское благовестие язычникам, стала воздвигать первые христианские храмы: во имя святого Николая над могилой первого киевского князя-христианина Аскольда и Святой Софии в Киеве над могилой князя Дира, храм Благовещения в Витебске, храм во имя Святой и Живоначальной Троицы в Пскове, место для которого, по свидетельству летописца, было ей указано свыше «Лучем Трисиятельного Божества» - на берегу реки Великой она увидела сходящие с неба «три пресветлых луча».

Косвенным свидетельством преобладающего влияния христиан на Руси при Ольге служит сообщение Титмара Мерзербургского о наличии в Киеве в начале XI в. около 400 церквей. Вряд ли столько мог построить Владимир Святой за 20 лет, прошедших с момента его крещения».

Житие так повествует о трудах Ольги: «И управляла княгиня Ольга подвластными ей областями Русской земли не как женщина, но как сильный и разумный муж, твердо держа в своих руках власть и мужественно обороняясь от врагов. И была она для последних страшна, своими же людьми любима, как правительница милостивая и благочестивая, как судия праведный и никого не обидящий, налагающий наказание с милосердием, и награждающий добрых; она внушала всем злым страх, воздавая каждому соразмерно достоинству его поступков, но всех делах управления она обнаруживала дальновидность и мудрость.

При этом Ольга, милосердная по душе, была щедродательна нищим, убогим и малоимущим; до ее сердца скоро доходили справедливые просьбы, и она быстро их исполняла ... Со всем этим Ольга соединяла воздержанную и целомудренную жизнь, она не хотела выходить вторично замуж, но пребывала в чистом вдовстве, соблюдая сыну своему до дней возраста его княжескую власть. Когда же последний возмужал, она передала ему все дела правления, а сама, устранившись от молвы и попечении, жила вне забот управления, предаваясь делам благотворения».

О том же говорят сообщения летописных источников и житийной литературы, где сказано, что Ольга стала насаждать христианство, крушить языческих «кумиров», возводить церкви. Великая княгиня Ольга вошла в историю как великая созидательница государственной жизни и культуры Киевской Руси. Именно при Ольге закладываются основания русской цивилизации – появляются первые настоящие города, шире распространяется кириллическая письменность, начинается каменное строительство, строятся первые церкви. После смерти простой народ назвал ее хитрой, церковь – святой, история – мудрой. 

 

Первая святая равноапостольная княгиня Киевская,Ольга

Равноапостольной Княгине Ольге

Богомудрая княгиня, православных берегиня,
Со апостолами вкупе прославляешь ты Творца.
Пусть, как раньше, так и ныне, по мольбам твоим, княгине,
Своим светом невечерним просветит нам Бог сердца.

Многих жен ты, Ольго, краше и к тебе, княгине нашей,
Мы молитвы обращаем, чтоб в тебе Творца прославить.
Не отрини нас, княгине, и услышь, как все мы ныне
Тебя слезно умоляем нас во веки не оставить!

http://www.abc-people.com/shop/olga_princess.htm#007

Русь накануне крещения

Чтобы понять и оценить исторический масштаб реформы, которую осуществил Владимир, необходимо рассмотреть, какой была Русь накануне ее крещения Владимиром.

В 959 году, через два года после своего крещения, Ольга направила послов к германскому императору Отгону I якобы с просьбой прислать епископа и священников. Просьба, "как оказалось впоследствии, была притворной". Однако на Русь отправился (заранее посвященный в епископы Руси) монах Адальберт. В 962 году Адальберт, "не сумев преуспеть ни в чем, для чего он был послан, и, видя свой труд тщетным, вернулся назад. На обратном пути из Киева некоторые из его спутников были убиты и сам он с большим трудом спасся".

Возможно, Ольга действительно думала об организации церкви на Руси и колебалась между двумя тогдашними христианскими центрами - Константинополем и Римом. Представитель римской курии (Адальберт) был изгнан русскими и едва уцелел; представитель константинопольской патриархии не был послан. 

Для упрочения княжеской власти над населением принадлежащих земель, Ольгой применялись две различные формы мероприятий: во-первых, устанавливалась более определенная фиксация повинностей и их норм ("уставы", "уроки", "оброки" и "дани"), а во-вторых, создавались эпические произведения, прославлявшие великую княгиню в ее внешней политике (сказание о крещении в Царьграде) и устрашающее "Сказание о мести", первое на Руси монархическое произведение, рассчитанное на запугивание народных масс и местной знати показом трагической обреченности всех попыток неповиновения Киеву. К этому же разряду охранительных государственных мер следует отнести и попытку введения христианства Ольгой.

Б. А. Рыбаков в книге «Рождение Руси» отмечает: «Государство Киевская Русь выглядит уже вполне оформившимся и в меру исторических условий устроенным. Эпоха Ольги завершала собою большой, полуторасотлетний период истории Руси от "каганата русов" начала IX века до Киевской Руси середины X века, описанной авторами разных стран». 

Княгиня Ольга была христианкой, но ее примеру никто не последовал. Ее сын Святослав отказывался принять крещение, заявляя, что в противном случае дружина будет над ним смеяться. Подобные случаи действительно имели место: над воинами-христианами посмеивались. Ольга сокрушалась, что окружена язычниками: «Народ и сын мой в язычестве; дай мне Бог уберечься от всякого зла!»

В самых восторженных тонах придворного панегирика описано русским летописцем короткое княжение Святослава Игоревича (964-972). Перед нами спартанец, привыкший к суровому походному быту, пренебрегающий жизненными удобствами ради быстроты движения войска без отягощающего обоза. Стремительный барс благороден: он заранее предупреждает противника о своем походе.

Перед сражениями Святослав вдохновлял свое войско речами, ставшими позднее хрестоматийными. Об этих речах полководца, обращенных ко всем воинам, свидетельствуют и греческие писатели, современники событий.

Византийский хронист X века Лев Дьякон приводит одну из речей Святослава: "...Проникнемся мужеством, которое завещали нам предки, вспомним о том, что мощь россов до сих пор была несокрушимой, и будем храбро сражаться за свою жизнь! Не пристало нам возвращаться на родину, спасаясь бегством. Мы должны либо победить и остаться в живых, либо умереть со славой, совершив подвиги, достойные доблестных мужей!"

Николай Овечкин. Последний бой Святослава

Придя к власти, Святослав направил свою энергию против внешних врагов нарождавшегося государства. Разгромив Хазарский каганат, войско Святослава дошло до Северного Кавказа. Победами (хотя и не всегда) сопровождался и его поход против Византии. Возвращаясь обратно, Святослав погиб в сражении с печенегами, которых византийцы предупредили о маршруте его дружины. Но потенциальные враги русских на востоке и на западе были нейтрализованы. 

После смерти Святослава междоусобная борьба братьев Ярополка и Владимира привела в 980 году к власти Владимира. Каково было наследство, доставшееся Владимиру от его предшественников? Коротко говоря, он оказался во главе непрочного объединения нескольких славянских племен, стабильность которого требовала постоянного применения или постоянной угрозы применения военной силы. Чтобы укрепить это объединение, молодой князь принял два важных решения. Во-первых, он обосновался в Киеве, чтобы не оставлять управления своею державой на многие месяцы или годы (такова была длительность военных экспедиций его предшественников). Во-вторых, он постарался, выражаясь сегодняшним языком, идейно объединить союзные славянские племена с помощью общей для всех религии

Вторую проблему — объединение союзных племен — он поначалу пытался решить путем “уравнивания в правах” всех основных племенных богов (а значит, и влиятельных жреческих групп). Любой приехавший издалека мог видеть, что в столице почитаются не только свои, киевские, боги, но и бог его племени. Так в Киеве возник пантеон шести языческих богов: Перун — покровитель князя и дружины, Хорс — олицетворённое солнце, Даждьбог — бог, замыкающий зиму и отмыкающий весну, Стрибог — бог ветра, Семаргл — вестник между небесным и земным мирами, Макошь — женское божество.

Виктор Васнецов. Князь-язычник Владимир и Гора Богов

Но все эти образы богов не получили у славян той ясности и определенности, как, например, в более развитой греческой мифологии. Внешний культ у славян также не был развит: не было ни храмов, ни особого сословия жрецов. Кое-где на открытых местах ставились грубые изображения богов, "идолы".

Будучи в тесном единении с природой, славяне обожествляли ее. Верховным божеством считался Перун – бог молнии и грома, он посылал дожди, без которых нет урожая. Поклонялись славяне и Стрибогу – богу ветра и бури, чтили богиню плодородия Мокошь и бога скота Велеса. В конце декабря, когда солнце набирало силу, ходили славить светило, этот праздник соединился впоследствии с Рождеством Христовым. Масленица – отклик древнего языческого праздника весны, которую особенно торжественно встречали. В праздник Ивана Купалы ночью купались, чтобы встретить зарю чистыми, жгли костры, прыгая через пламя и очищая себя огнем. Поклонялись душам усопших, верили в то, что у каждого рода есть свой дух-покровитель, щур или пращур. Весной торжественно и всенародно отмечались праздник русалок, иные природные языческие празднества.

Константин Маковский. Русалки, 1879

Достаточно почитать былины и сказы, в которых жизнь описана густыми, яркими красками. Исследователь обрядов и обычаев русского народа М. Забелин писал: «Во время свадеб в старину тут всегда присутствовали глумотворцы (шутники), органники, гусельники (гусляры). Обычай этот существует и поныне; не раз церковь восставала против таких порядков, которые суть прямо следы язычества, и хотела отделить все обычаи пред венчанием и по венчании, но этого было нельзя искоренить, так как самый акт, основанный в своем будущем на любви и согласии, на семейном счастье, вызывал на веселье».

Это была эпоха русского прошлого, русской независимости, славы и могущества, патриархальных взаимоотношений князя и дружины, когда народ в лице богатырей мог брать верх над врагами и когда богатыри могли влиять на судьбу страны.

Каменский А. В. Пантеон славянских Богов.

К сожалению, эта дохристианская культура почти не дошла до нас. Не только войны, вражеские нашествия, битвы и пожары, но и церковь иногда была тому причиной. В итоге из жизни и памяти народа исчезли аграрно-бытовая обрядность, образцы языческой и народной притчи, мифы, бывальщины, приговоры и т. п. Вплоть до XVI века Русская церковь упорно преследовала скоморохов с их «гуслями», «гудками» и «свирелями». Выдающийся историк и фольклорист А.Н. Афанасьев отмечал, что «заботою духовенства было уничтожение народных игрищ; вместе с музыкой, песнями, плясками и ряженьем в мохнатые шкуры и личины игрища эти вызывали строгие запретительные меры».

Это верно и в отношении части книжного наследия. По мнению ученых, уцелели только малые доли процента былого книжного богатства Руси XI–XII вв. Таким образом, первоначальная христианская культура, прораставшая на Руси сквозь распятую языческую плоть, дошла до нас, но в крайне усеченном виде. К величайшему сожалению, ныне мы имеем лишь самые жалкие остатки богатейшей былой образности. Они – в языке, русской песне и поэзии. Самые просвещенные народы мира поражались музыкальным талантам наших предков. Константинопольский хронист Феофилакт Симокатта поражен тем, что славянские послы в VI веке прошли от берегов Балтики до Византии без оружия – с одними гуслями через плечо.

Зосим Лаврентьев. Сваты. Русь языческая, 1975

Эта богатейшая полуязыческая культура (песни, музыка, танцы, сказы, былины, пословицы, обряды, заговоры да наговоры) участвовала в формировании личности, ее нравственного и духовного облика, могучая полуязыческая-полухристианская сила веками сохраняла и оберегала, словно берегиня, душу русского народа.

Дата возведения языческих «кумиров» князем Владимиром приходится на 980 г., а на 983 г. – принесение человеческих жертв. Кровожадный ритуал имел место у многих народов. Людей приносили в жертву в случае каких-то бедственных событий в жизни народа – неурожае, бездождии, холоде, а также «ради умножения плодов земных». Эти жертвы считались самыми угодными богам и действенными. Например, при похоронах женатого человека убивали его жену, а если он был достаточно состоятельным, то и рабыню, иногда даже нескольких рабынь и рабов. Бывало, что перед сражением в жертву приносили одного из воинов. Известны и жертвоприношения, связанные с благодарственными служениями идолам.

Всеволод Иванов. Ведическая Русь 

Несмотря на мощь многобожия язычества, оно проявило себя как ущербная государственная религия. Язычество не могло сплотить народ, объединить его под началом великого князя. Если у других народов громовержцы (Юпитер у римлян, Зевс у греков) ставились выше всех прочих богов, то Перун был хотя и великим, но все же рядовым божеством.

Славянский метатель молний не возвышался над остальными представителями пантеона, а для некоторых племен он являлся чуждым божеством, получалось так, что одним племенным союзом больше почитались одни боги, в другом — другие. Так, у ильменских славян (словен) широко была распространена вера в леших, багников, водяных. И хотя эти существа были не богами, а духами, вера в них была даже сильнее, чем в богов. По мере приближения к югу значение этих духов уменьшается, поскольку южнее возрастает влияние культов богов. Широкое распространение получил культ богини Макоши, но во многих местах ее заменяли другими богинями - сходными по назначению.

Широко практиковались различные магические действа. Хорошо известен существовавший еще недавно пережиток языческого праздника, когда в ночь на Ивана Купалу жгут костры, прыгают через них, водят хороводы. В дохристианские времена подобные праздники заканчивались массовыми оргиями эротически-непристойного характера. Недаром церковь заклеймила их в свое время как “бесовские игрища”.

Верховный князь не мог обосновать свою власть над всей Русской землей тем, что она дана свыше, поскольку наиболее почитаемого, главного божества славяне не знали. Поэтому при любых народных волнениях или княжеских распрях общество могло подвергнуться расколу. Дальнейший период усобиц подтвердил опасения князя и показал правильность его выбора в пользу православия.

Языческие боги отвечали тогдашним взглядам славян на природу и мироустройство. Люди рассматривали свое бытие в природе как процесс «жизнь—смерть—жизнь», а потому и смерть должна была привести к усилению плодоносящей силы земли, к ее возрождению. С.М. Соловьев заметил, что язычество значительно окрепло на Руси в конце IX в., благодаря чему возникли предпосылки для использования его в качестве государственной религии. Такую попытку и предпринял Владимир, когда создал пантеон из шести языческих богов.

Однако вскоре выяснилось, что дорога, по которой он столь успешно двинулся вперед, на самом деле вела в тупик. Языческая религия и после нововведений Владимира предполагала все же старый образ жизни. Она была уместна для патриархального строя, но серьезно тормозила формирование новых производственных отношений зарождавшегося феодализма.

Восстания древлян, радимичей и вятичей показали киевским князьям, что язычество не только не является опорой великокняжеской власти, но, напротив, сильно мешает утверждению в стране отношений господства и подчинения. Появление государственной власти, выделение княжеских династий вошло в противоречие с первобытным демократизмом язычества.

Выбор религии и крещение Руси

Предпринятая 980 году Владимиром попытка приспособить языческие верования к новым условиям не была принята народом и закончилась провалом. Если реформировать язычество оказалось невозможным, оставалось заменить его другой религией, которая бы отвечала интересам классового общества. Нужны были новое право, новые обычаи, новое общественное сознание, новые оценки событий. Старое язычество этого дать не могло. А “это” лежало, по существу, готовым в Византии. Если языческая религия стимулировала неповиновение феодальной власти и толкала славян на борьбу за вольности, то христианское вероучение, напротив, проповедовало, что всякая власть от Бога, призывало к смирению и подчинению, к строгим правилам поведения.

Владимир был далек от христианских идеалов. На его совести было немало грехов: вероломное убийство брата Ярополка, убийство полоцкого князя Рогволда, что «пришел из-за моря», двух его сыновей, насилие над его красавицей дочерью Рогнедой (в ответ на предложение князя Владимира вступить с ней в брак та ответила резким отказом, предпочтя Ярополка и град Киев да еще вдобавок оскорбив Владимира, назвав «робичичем», т. е. сыном рабыни). Не был князь примером добродетели и воздержания во время пиров и забав на охоте, однако все эти личные огрехи отступали на второй план при решении столь важного и судьбоносного государственного вопроса, как принятие веры.

Антон Лосенко. Владимир и Рогнеда, 1770

По свидетельству летописца Нестора, князь Владимир, прежде всего, решил выяснить, какая из религий самая лучшая. В молодые годы Владимир любил разгульную жизнь, поэтому ему не пришелся по душе ислам с его системой органичений, запрещавший, например, есть свинину и пить вино. «Руси есть веселие пити, — заметил по этому поводу сам князь, — не можем без того быти».

Кроме того, принятие в качестве веры ислама для еще не окрепшей Руси было довольно рискованным мероприятием. У Руси выбор был, но выбор ислама означал разрыв с Византией. Мусульманский Восток, прежде всего в лице арабов, составлял грозную конкуренцию миру христианскому, в том числе и православной Византии. Борьба между ними шла не на жизнь, а на смерть.

Могло ли иудейство стать общенародной религией Киевской Руси? Киев возник на окраине хазарского мира, и иудаизм, конечно же, был знаком князю Владимиру. Видимо, язычник-князь к этим иноверцам был так же терпим, как хазарский каган. А то, что пришельцы были богатыми и влиятельными купцами и менялами, дававшими деньги в рост, делало их пребывание еще желательнее. Евреи тогда поселились в особой части Киева, носившей название «жидовское подворье». Один из кварталов Киева назван «Жидове», а расположенные рядом с кварталом ворота были названы «Жидовскими». Ростовщический еврейский элемент был силен всюду.

По данным историков, в первой половине X в. тут существовала влиятельная еврейско-хазарская община (кагал) и стоял сильный хазарский воинский гарнизон. Шли споры и о религии. Хотя о серьезном влиянии иудеев на Русь говорить не приходится, была дана возможность и им высказаться. Иудеи сформулировали Владимиру основные положения Закона, что в устах летописца звучат так: «Обрезаться, не есть ни свинины, ни зайчатины, субботу хранить».

Главный аргумент, по которому князь Владимир отверг иудаизм (хотя, судя по всему, он и не думал принимать иудаизм в качестве религии для своего народа), абсолютно неопровержим в смысле исторической или же геополитической логики. Когда евреи ему сказали, что Бог разгневался на отцов их и расточил «по странам грехов ради наших, и предана была земля наша христианам», Владимир вполне резонно заметил евреям: «Так как же вы других учите, а сами отвержены от Бога и расточены? Если бы Бог так закон ваш любил, то не были б вы расточены по чужим землям. Или мыслите, чтобы и мы то же зло приняли?»

Не в русской традиции было и обрезание, предписываемое иудаизмом. Не заинтересовало князя иудейство, последователи которого, изгнанные из своего отечества, расселились по всему свету. «У средневековых европейских народов было вкоренено понятие, что политическое бедствие народа есть наказание Божие за грехи, вследствие чего питалось отвращение к бедствующему народу», — пишет С. М. Соловьев.

С другой стороны, западное христианство было для славян слишком резким, слишком нетерпимым и слишком экзальтированным. Киев был наслышан о судьбах славян, подвергшихся латинизации, и не хотел повторения этого опыта на своей земле.

Да и более ранний опыт не очень воодушевлял, ведь еще княгиня Ольга направила послов к германскому императору Оттону I (959), прося его прислать на Русь епископов и духовенство (после того как Константин VIII высокомерно отверг ее условия). Оттон тотчас откликнулся – и в Киев прибыл епископ Адальберт (962). Однако его миссия закончилась, не успев начаться. В том же году Адальберт вынужден был бежать из Киева. Многие, из сопровождавших его лиц, были убиты, а сам епископ едва выбрался живым с Русской земли.

Трудно славянам было бы воспринять и знаменитые стигмы экзальтированных верующих, в частности, язвы, появляющиеся на местах нанесенных Христу ран. «Для России это абсолютно невозможно, мы не знаем ни одного случая стигматизации». Как бы там ни было, а чуда, подобного содеянному св. Франциском, с русами так и не произошло.

П.П. Рубенс. Чудо св. Франциска

Христианство в его католической форме показалось Владимиру чуждым, так как, по мнению князя, не отличалась пышностью церемоний и эмоциональным воздействием. В то же время вернувшиеся из Константинополя послы рассказывали о великолепии Софийского храма, блеске священных одежд, пышности церковных обрядов, на которых присутствовал сам император со двором и патриарх с многочисленным духовенством. Князь слушал восторженные отзывы о воскурении фимиама, о стройности звучания песнопений. Последние сомнения рассеялись у Владимира, когда бояре напомнили ему, что если бы закон греческий был плох, то не приняла бы его княгиня Ольга, бабушка Владимира, а она была мудрейшей правительницей.

Фактически у Владимира не было выбора: иудаизм и ислам были представлены соседними с Русью кочевыми и полукочевыми народами, «весь образ жизни и менталитет которых был абсолютно чужд земледельцу-славянину. А униженный и маловлиятельный в конце X в. Рим был слишком далеко». Принятие православия в качестве официальной государственной религии не было предопределено судьбой, но вместе с тем серьезное решение не могло быть принято спонтанно. При ином раскладе ведущей религией мог бы стать ислам или христианство западного толка. Но Владимир не принял религии латинян, хотя и послал «в немцы» послов взглянуть на церковную службу. Рим и католический вариант христианства не отвечали глубинным, дальним интересам Руси.

Когда пришел час выбора вероисповедания, князь Владимир созвал бояр и городских старцев, чтобы испросить их совета. Те ответили: «Сам знаешь, князь, всякий свое хвалит, а не хулит. У тебя есть мужи; пошли их разведать, как служат Богу разные народы». Вняв дельному совету, князь и отправил послов с целью разузнать получше о каждой вере, притом якобы сказал им примечать такую веру, чтобы можно было при оной: «Ести и пити и весело жити».

И. Эггинк. Великий князь Владимир выбирает религию, 1822

 Выбор Веры князем Владимиром и крещение Руси 

Вернувшись, послы доложили ему: «Ходили мы, к болгарам (т. е. в Волжскую Булгарию), смотрели, как молятся они в своих мечетях: поклонятся они, сядут и глядят и туда и сюда. Нет красоты в служении их, не хорош их закон.

Ходили мы к немцам, были у них в храмах, красоты же никакой не нашли.

Когда же пришли мы к грекам и ввели нас в храм, где они служат Богу своему, мы не знали, на небе мы были или на земле. Нет на земле такого вида и такой красоты, и рассказать о ней мы не умеем, знаем только то, что там Бог пребывает с людьми и служба их лучше всех стран. Мы не можем забыть ту красоту. Всякий человек, вкусивши сладкого, не захочет после вкушать горького, так и мы: не хотим здесь быть».

«Если бы дурен был закон греческий, – сказали напоследок бояре, – то не приняла бы его бабка твоя Ольга, а она была мудрее всех людей». 

– «Где же примем крещение?» – спросил Владимир.

– «Где тебе любо», – отвечали бояре.

Владимир решил выбрать для Руси православие.

«Сила проповеди православия была и в политической умеренности Византийской империи, и в искренности константинопольских патриархов, и в очаровании греческой литургии (церковной службы)», – писал Л. Гумилев.

Но князю не хотелось просить у греков Крещения как милости. В 987 г. в малоазиатских провинциях Византии вспыхнуло восстание под предводительством военачальника Варды Фоки. В ответ на просьбу императора Василия II оказать военную помощь против восставших Владимир потребовал от византийских императоров согласия на брак с их сестрой, принцессой Анной.

Анна считалась самой красивой женщиной в Византии. Однако брак с ней был в большей степени политическим решением: князь имел основания не доверять императорам, между тем он хотел быть уверенным в прочности союзных отношений. К тому же Владимир понимал, что породниться с византийским правящим домом весьма выгодно. Это поднимало международный престиж правителя и его государства. Византийские императоры согласились выдать сестру за Владимира, но при условии, что он примет христианство.

Владимир пошел союзникам навстречу – отправил в Византию шеститысячный русский отряд, активно способствовавший подавлению восстания Фоки. Княжеское войско помогло разбить Фоку, и Василий II остается на престоле.

Однако империя нарушила уговор, отказавшись отпустить Анну в Киев. В Повести временных лет сказано, что Анна ни за что не хотела идти в жены: «Словно в полон иду; лучше бы мне здесь умереть!». Тщетно убеждал ее отец-император: «Обратит Бог тобою Русскую землю в покаяние, а Греческую землю избавишь от лютой рати. Видишь, сколько зла сотворила Русь грекам? И ныне, если не пойдешь, то же сотворят и нам». Так гласит летопись.

Владимир действует решительно: осаждает Корсунь (современный Херсонес в Крыму) — важный опорный пункт Византии на Черном море. Корсунь капитулирует, Владимир грозится перенести военные действия на территорию Византии. Теперь вынужден капитулировать и Василий II. То была большая дипломатическая победа Владимира.

Андрей Иванов. Великий князь Владимир в Корсуни

Судьбу Анны оплакивают в Константинополе целую неделю, и нетрудно вообразить, с какими мыслями отправляется она после этого к Владимиру. А.К.Толстой, обладавший отменным чувством юмора, так описывает осажденных византийцев:

Увидели греки в заливе суда,
У стен уж дружина толпится,
Пошли толковать и туда и сюда:
“Настала, как есть, христианам беда,
Приехал Владимир креститься!”

«Скажите властителям греческим, что я крещусь; и уже прежде испытал ваш закон, люба мне ваша вера! – И добавил: – Пусть те священники, которые придут с сестрою вашею, крестят меня». По прибытии священников из Константинополя епископ корсунский крестил Владимира. Выйдя из воды, князь сказал: «Теперь только я узнал истинного Бога!» Многие из его дружины, видя это, также крестились.

 

Виктор Васнецов. Крещение князя Владимира, 1885-1893

Любители порассуждать о “насильственном крещении” могут на этом примере убедиться, что насилие действительно имело место. Сохраняя интонацию А.К.Толстого, можно иронически сказать, что древнерусское войско, разбив византийцев, заставило их окрестить себя.

Святая Русь

Скептики видят в этом поступке князя, скорее, политико-правовые мотивации и цели: «В конечном счете, как представляется, к принятию крещения Владимира могли склонить статус помазанника Божия, вытекавший из статуса государя-христианина, а также главный постулат церкви, регулирующий ее отношения с властью: «Что ни власть, то от Бога». Тем самым христианский бог обращал в пыль нормы язычества, потенциально опасные для Владимира. И он решился».

После свершения брака с Анною, отдав город грекам, взяв из Корсуня священников, мощи святых, иконы и церковные сосуды, Владимир вернулся в Киев. Иларион писал в середине XI в., как всей земле повелел креститься князь Владимир, «чтобы всем быть христианами: малым и великим, рабам и свободным, юным и старым, боярам и простонародью, богатым и убогим. И не было ни одного противящегося благочестивому повелению его, если даже некоторые и крестились не по доброму расположению, но из страха к повелевшему сие, ибо благочестие его сопряжено было с властью».

Виктор Васнецов. Крещение Руси. 988 г.

Владимир крестил 12 сыновей и вельмож и дал ясно понять: «Если кто не придет завтра на реку – богат ли, или убог, или нищий, или раб, – да будет противник мне». Крестился народ в притоке Днепра, омывавшем Подол, где селился простой люд. Число крестившихся, по словам В.Н. Татищева, было столь велико, что «не могли всех исчислить».

Константин Лебедев. Крещение киевлян

Причины, которые в итоге привели князя Владимира к принятию православия, не являются случайными. Ни красота церковного искусства (при всей ее значимости), ни византийская эстетика культового действа не стали главным доводом в пользу решения князя принять христианство. Предпосылки глубже и закладывались они исподволь…

В ту эпоху Византия была еще в расцвете; там не умерла античная традиция — в ее школах изучали Гомера и других классиков древности, в философских диспутах продолжали жить Платон и Аристотель... Византийский вариант христианства отвечал нуждам рождающегося феодального общества и поэтому вполне соответствовал замыслам Владимира. Одновременно решалась и задача единого культа для всех племен Древней Руси.

Возвратясь в Киев, Владимир начал активно распространять христианство. Идолов низвергли и изрубили. Перуна привязали к хвостам коней, стащили с горы, где тот стоял, а затем к ручью. Князь приказал по дороге Перуна бить жезлами «на поругание зловерия» и те, кто все еще держался языческой веры, плакали. Впрочем, несмотря на суровую расправу, совсем Перун из памяти народа не исчез. Его функции перешли на Илью Пророка. В его житие входит мотив вознесения на небо в огненной колеснице. Это должно было символизировать, что Илья Пророк ездит по небу в огненной колеснице, посылая на землю грозы, громы и молнии.

Простой люд окунули в веру, как в ледяную купель – сразу и с головой. Согнали к Днепру – и силой крестили. Тем самым князь убеждал всех, что со старой верой покончено раз и навсегда. Владимир приказал сломать и разрушить старых кумиров (в Киеве и Новгороде их сбрасывали в воду и пускали по реке).

 

Елена Даведова. Свержение Перуна

Казалось, не так давно сам Владимир приказал воздвигнуть в Киеве деревянного истукана Перуна с серебряной головой и золотыми усами. Такой же истукан был воздвигнут и в Новгороде, на берегу Волхова. В Ростове стоял идол Велеса – «скотьего бога». При этом народ должен был нести в жертву идолам на заклание своих детей, что было дико и нелепо. Несмотря на строгий приказ Владимира креститься в новую веру, как пишет М.В. Ломоносов, немало было областей, которые от крещения «убегали, особливо подвластные Российской державе чудские народы, жившие около Мурома, Суздаля и Ростова».

Уничтожение идолов было проделано в Новгороде Великом, где дядя Владимира, Добрыня, не только всех идолов сокрушил, требища разорил, но и церкви воздвиг, священников поставил по городам и селам новгородского придела. Перуна же низвергли, посекли и, привязав веревками, «повлекли по калу, бия жезлами и топча».

Согласно же Ипатьевской летописи, в Новгороде люди, увидев, что Добрыня идет их крестить, учинили вече и поклялись не пустить в город насильников, не дать им низвергнуть идолов… Когда он пришел, они, разметав мост великий, вышли с оружием. Как ни увещал их Добрыня, лаской или угрозами, они вывели два больших самострела на мост и обратили гнев против Добрыни как против настоящего врага. Жрец Богомил призывал не покоряться, новгородский тысяцкий Угоняй кричал: лучше помереть тут, чем отдать богов на поругание. В итоге новгородцы, рассвирепев, дом Добрыни разорили, имение полностью разграбили, жену и родных избили, а потом заодно и церковь Преображения разметали. Дома новообращенных христиан стали грабить. Кое-как с помощью силы тысяцкий Путята сумел окрестить их, отчего стали говорить впоследствии: Путята крестил их мечом, а Добрыня – огнем.

Впоследствии слово «перун» стало употребляться в проклятиях типа: «Чтоб тебя Перун наказал!» (украинское), «Чтоб тебя Перун взял!» (русское и словацкое), «Чтоб тебя Перуном убило!»

Владимир, выбрав религию, положил начало древнерусской цивилизации. Произошел великий исторический поворот. Русь вошла в ареал восточно-православных государств, не порывая связей с католическим Западом. Конечно, разделение церквей внесло трагический раскол в судьбы Европы и России, проведя кровавую межу между Западом и Востоком. Но это произойдет уже позже, и отнюдь не Древняя Русь была тому виной.

Византия стала нашей «крестной матерью», чему было немало причин экономического, культурного, военно-стратегического характера. Князья, варяжские гости и дружинники русских князей, ходя в дальние походы, не могли не видеть того, как живет окружающий мир (Греция, Рим, Испания). В этих странах имелись монастыри, академии, библиотеки, школы, бывшие очагами цивилизации.

Святой равноапостольный князь Владимир

Греческие богословы не сдабривали проповедь православия лукавыми политическими хитросплетениями. Важным оказалось и то, что православие не проповедовало идеи предопределения. И потому ответственность за грехи, творимые по собственной воле, ложилась на грешника. Это было понятно и приемлемо для язычников. Принятие христианских норм морали не было психологическим насилием для новообращенных, которые привыкли к элементарному противопоставлению добра и зла.

Русь после крещения

От принятия христианства Владимир только выигрывал — если раньше он просто был главой племенного союза, то теперь его власть была освящена, “дарована богом”. Ближайшее окружение Владимира не несло никакого имущественного или иного ущерба. То же можно сказать и о дружине. Перед теми, кто занимался торговлей с Византией, реформа открывала новые возможности. Если прежде на торговых площадях заморских стран они были “варварами”, “скифами”, то отныне в Византии и Европе — уважаемыми единоверцами, а на мусульманском Востоке — представителями одной из мировых религий.

Рядовые общинники, пока процесс феодализации еще не набрал силу, тоже особенно не страдали. Рабам христианство обещало свободу. Как известно, в Древней Руси рабство было домашним, рабов не использовали в производстве, но они составляли заметный слой общества. Даже сегодня в английском, немецком и французском языках понятие “раб” обозначается словом “славянин”, поскольку рабы-славяне очень ценились на невольничьих рынках. Рабство не свойственно феодализму, и церковь резко выступала против него, особенно против работорговли, когда своих соплеменников продавали “в поганые”.

Кто терял все, так это языческие жрецы. Влиятельное жреческое сословие вдруг становилось никому не нужным. В этих условиях языческое жречество прибегло к двум принципиально разным тактическим приемам: во-первых, “уходу в подполье”, когда на окраинах и в других местах, где это было возможно, продолжалось служение идолам, совершение магических обрядов и т.п.; во-вторых, открытому (даже вооруженному) сопротивлению всей системе реформ Владимира.

Реакция Владимира на эти две тактики была различной. На “подпольных” языческих жрецов почти не обращали внимания, им не мешали, ведь они не представляли опасности для главного — для феодальной реформы. В этом один из корней так называемого двоеверия. Владимир считал, что в результате деятельности христианского духовенства эти элементы язычества постепенно отомрут. При столь масштабных реформах неразумно требовать, чтобы сразу все изменилось. Ведь и Петр не требовал, чтобы крепостных крестьян одели в голландские костюмы.

Л. Н. Гумилев прав, когда утверждает: «Кстати, фактически русские приняли православие тоже довольно вяло, долго оставаясь двоеверцами: они признавали и христианскую религию, и нечистую силу, которую старались задобрить подарками. Такое двоеверие распространено до сих пор. Потом это двоеверие стало религиозной основой Древней Руси…» Мы и верим – и не верим.

Иной была реакция на сопротивление системе феодальных реформ. Здесь Владимир проявлял твердость, безжалостность и при необходимости применял военную силу. Однако для нас важно, что “огнем и мечом” не просто вводилась новая религия, а создавалось централизованное феодальное государство. И здесь уместна аналогия с Петром. Он тоже был тверд и безжалостен, когда мешали его реформам. Достаточно вспомнить, что он не пощадил собственного сына — царевича Алексея.

Из проповедуемых христианством добродетелей наиболее ценилась любовь к ближнему, которая проявлялась, в частности, в практике пиров и милостыни бедным.

Когда Владимир поставил церковь Преображения в Василеве, он устроил там грандиозный праздник, созвав огромное число бояр, посадников, старейшин из всех городов и огромное количество народа, и раздал убогим триста гривен. Вернувшись в Киев, он и здесь сотворил праздник велик. Эти черты Владимира отмечают различные жизнеписцы. Иаков Мних видит в отзывчивости князя признак его святости. «По делам разумейте святого», – пишет он. «Прежде всего милостыню творил князь Владимир, если немощный или старец не мог дойти до княжеского двора и взять необходимое, то посылали им на двор».

Николай Карзин. Пир у князя Владимира

Милостью его пользовались не только в его доме, «но и по всему граду, не в Киеве одном, но и по всей Русской земле, и в градах, и в селах». Всюду находил он тех, кто нуждался в его помощи (нагие, голодные, больные и т. п.). Нестор пишет, что князь постоянно спрашивал у проповедника: «Болен ли кто? И где?» Этих сведений столь много, что нет оснований подозревать в неискренности источники. Видимо, князь, в самом деле, проникся верой к библейскому слову, желая служить ближним, искупая былые грехи, коих у него было немало.

Чвствуя за собой вину за былые плотские грехи, князь простил и жену Рогнеду, которая, не выдержав мук ревности, как-то чуть не зарезала его во сне. Причина этого стара, как мир. Княгиня, как всякая женщина, не могла выдержать обилия окружавших его любовниц. Но ее все же не казнили. Посовещавшись со старейшинами, отправили ее с сыном в ссылку в созданное княжество.

Одним словом, Владимир «всех жаловал, одевал, кормил и поил». Не потому ли и в памяти народа он сохранился как Владимир Красное Солнышко, а в былинах предстает как всенародный любимец, «ласковый князь»?! О пирах «ласкового князя» народ вспоминал и столетия спустя с благодарностью. Княжеские пиры, напомним, в то время были своеобразной формой братства и перераспределения богатств.

Андрей Рябушкин. Пир богатырей у ласкового князя Владимира, 1888

 

Народ всегда требует хлеба и зрелищ. Хлебосольство князя Владимира общеизвестно. Русские, как и все, любят пиры да празднества. Князь устраивал пиры не только для бояр и знати, но и для народа. Пиршества происходят преимущественно в церковные праздники или в дни крупных событий. Он созывал народ отовсюду, кормил, поил пришедших, раздавал неимущим потребное и, заботясь о тех, которые сами не в состоянии были явиться на княжий двор, приказывал развозить по городу пищу и питье.

 

Виктор Васнецов. Отдых князя Владимира после охоты

Пиры русских князей, бояр и царей своей роскошью, обилием яств и напитков не уступали знаменитым римским оргиям. Изощренное чревоугодие пировавших и гастрономические фантазии поваров не знали пределов. Древние источники донесли до нас десятки меню «великих» пиров. Один из таких пиров, например, устроил князь Святослав в 1183 году в Киеве по случаю освящения новой церкви. Как замечает летописец, все после пира были веселы. Пиры той поры нельзя сводить к заурядным придворным увеселениям или общинным попойкам. Это форма общения княжеской власти с народом, орудие укрепления ее престижа в народе.

Княжеские пиры знало и язычество. Владимир сохранил этот обычай, придав ему новое содержание. Здесь между представителями дружинной и племенной знати свободно обсуждалась “текущая политика”, и это служило сплочению клана феодалов. Что касается милостыни бедным, то на княжеском дворе киевлянин или странник могли бесплатно поесть. По распоряжению Владимира пищу для глубоких стариков и больных развозили по домам. Одним из видов милостыни был и выкуп пленных (рабов) с предоставлением им свободы и средств к существованию. Пиры переживают эпоху Владимира и проходят через весь период Киевской Руси.

Быстрый темп преобразований эпохи Владимира все же не смог обеспечить завершения феодальной реформы при его жизни. Для этого требовалось больше времени, и его дело завершил сын — Ярослав Мудрый. Как сказано в летописи, Владимир вспахал, Ярослав засеял, а следующее поколение пожинало плоды. В чем же заключался “посев” Ярослава?

М. Герасимов. Ярослав Мудрый, реконструкция 1939 

Заняв после тяжелой междоусобной борьбы киевский стол, Ярослав стал не менее энергично, чем его отец, продолжать начатую реформу. Как и Владимир, он строит укрепления для защиты своих земель, теперь, правда, преимущественно на западе. Так же как и Владимир, следит за тем, чтобы феодальным преобразованиям ничто не мешало. В этой связи полезно вспомнить так называемое “восстание волхвов”.

Георгий Сидоров. Крещение Руси

Ярослав продолжает интенсивную строительную деятельность, явно стремясь сделать Киев не хуже Константинополя. Если Константинополь знаменит своим собором Софии, то величественный Софийский собор возводится и в Киеве; и тут и там городские укрепления украшают Золотые ворота и т.п. Много сил отдал Ярослав и развитию торговли: при нем начали чеканить не только золотые, но и серебряные монеты.

Собор Святой Софии в Киеве

Однако главной заботой Ярослава стало создание собственной интеллигенции. Эту задачу Владимир не мог решить за недостатком времени. Требовалась не просто грамотность, надо было сделать так, чтобы Киевская Русь не нуждалась в “импорте” греческого или болгарского духовенства, чтобы она имела собственных ученых, писателей, философов, чтобы она могла при необходимости вести идейную борьбу, в частности против имперской идеологии Византии.

В средние века единственным местом, где человека обеспечивали всем необходимым и давали возможность заниматься науками, были монастыри. Они играли роль не только религиозных центров, но и своего рода академии наук и университетов. Здесь писались трактаты на самые разнообразные темы, и воспитывалось новое поколение образованных людей. Князья и цари ездили в монастыри не только для молитвы, но и для совета — ведь нередко тут были самые знающие соотечественники. Неудивительно, что при Ярославе возникает русское монашество, появляются русские монастыри.

 

Киевско-Печерская лавра основана Ярославом в 1051 году 

Описи ХV-ХVII веков (более ранние погибли) показывают, что большинство книг монастырских библиотек носило не богослужебный, а иной характер. Здесь хранились жития, творения Отцев и Учителей Церкви, летописи, хронографы, различные “хождения” (то есть географические сочинения), философские и военные трактаты, такие классические труды, как “История Иудейской войны” Иосифа Флавия, и т.п. Монах-ученый должен был быть всесторонне образованным. Об этом свидетельствует, например, начало “Повести о Стефане Пермском”, в которой автор — Епифаний Премудрый, монах Троице-Сергиева монастыря (XV век), — принижает, по обычаю того времени, свои таланты:

В монастырях велось летописание (Нестор), писали сочинения полемического характера (часто с четким политическим подтекстом), переписывали книги (этим монашеским скрипториям мы обязаны тем, что можем читать древние летописи, что до нас дошло “Слово о полку Игореве”), писали иконы. Монастырские врачи бескорыстно оказывали медицинскую помощь мирянам. Немаловажно и то, что отсюда выходили собственные русские священнослужители и иерархи, заменявшие приезжих византийцев.

При Ярославе продолжалось распространение грамотности и строительство школ (не только в Киеве). Сохранилось свидетельство об открытии в 1030 году школы на 300 детей в Новгороде, где их “учили книгам”. Учили не только мальчиков, возникали и школы для девушек. Грамотой постепенно овладевали все сословия — об этом говорят находки древних берестяных грамот. Сам Ярослав “книгам прилежа, и почитая е часто в нощи и в дне”, а также “собра писце многы, и прекладаше от грек на словеньское писмо, и списаша книги многы...”. “Велика бо бывает полза от ученья книжного”. Происходил быстрый культурный рост населения Древней Руси.

Цивилизованные государства не могут существовать без писаных законов, и Ярослав создает “Русскую Правду”, а также ряд других письменных уставов. Короче говоря, Ярослав, завершитель реформы Владимира, сделал Киевскую Русь свободно развивающимся раннефеодальным государством, ни в чем не уступавшим другим. Гордость за свою страну, желание независимости от Византии и равенства с нею были близки не только княжескому окружению, но и всему народу.

Алексей Кившенко. Чтение народу Русской Правды, 1880

Каковы же итоги княжества Владимира и Ярослава? Во-первых, Русь объединилась в единое раннефеодальное государство. Оно было объединено новой, передовой по тому времени культурой, писаными законами, религией. Исчезло старое давление по племенным признакам. Получила окончательное государственное оформление единая древнерусская народность, из которой позже вышли русские, украинцы, белорусы

Во-вторых, в результате реформ Русь окончательно встала вровень со всем цивилизованным миром. Она не уступала другим странам ни в смысле общественно-экономической формации (феодализм, который продолжал свое развитие), ни в смысле культуры, ремесла, военного дела. Введение христианства, ставшего идеологической основой единой феодальной государственности Древней Руси, сыграло в период раннего средневековья прогрессивную роль.

Последствия принятия Русью христианства

Летописцы подчеркивают всеобъемлющий характер плана Владимира, в основе которого лежали идеи единства, целостности державы. В христианство мы входили не отдельными этносами (поляне, древляне, радимичи и т. д.), а всем миром, общиной. Крестился народ всея Руси!

Ни Русь, ни Византия не расценивали предстоящее крещение как чисто религиозный акт. Если ограничиться несколько упрощенной и предельно краткой характеристикой, то точка зрения Византии сводилась к следующему: поскольку Русь обращалась в православную веру, а православную церковь возглавляли византийский патриарх и император, то Русь автоматически становилась вассалом Византии.

Однако растущее и уже довольно мощное древнерусское государство, неоднократно успешно воевавшее с Византией, отнюдь не желало для себя подобной роли. Точка зрения Владимира и его окружения была иной. Крещение и связанное с этим заимствование византийской культуры и техники вовсе не должно было лишить Русь ее самостоятельности. По мысли князя, Русь превращалась бы в дружественное Византии, но вполне суверенное государство. Как друг Византии, оно оказывало бы ей, если необходимо, военную помощь. При столь существенном расхождении во взглядах на последствия крещения оно было, по меньшей мере, сильно затруднено.

Но судьба оказалась благосклонной к замыслам Владимира, и крещение Руси происходит, образно говоря, “по киевскому сценарию”: Владимир получает в жены сестру императора и тем самым становится “своим” среди верховных правителей Европы.

С. Ф. Платонов в «Полном курсе лекций по русской истории» о последствиях принятия Русью христианства отмечает:

«Из Греции пришла на Русь иерархия: в Киеве стал жить русский митрополит, поставляемый Константинопольским патриархом; в других городах были поставлены подчиненные митрополиту епископы (на первых порах их было пять, потом число их дошло до пятнадцати).

В Киеве и во всех епархиях строились церкви и устраивались монастыри; причты церквей и братия монастырей подчинялись своему епископу, а через него митрополиту. Таким образом, власть митрополита простиралась на всю Русь и объединяла все духовенство страны.

Вместе с христианством на Русь пришла письменность, а с нею книжное просвещение. Как ни слабо оно было на первых порах, оно все же оказывало могучее влияние на познавших его людей. Богослужебные и священные книги принесены были на Русь на доступном для всех языке — славянском, том самом, на котором изложили их славянские первоучители св. Кирилл и Мефодий и их болгарские ученики. Язык этих книг был вполне понятен русским, и "книжное учение" было, поэтому, не затруднено.

Тотчас по крещении на Руси возникают школы с учителями священниками и появляются книжники—любители просвещения, собиравшие и переписывавшие книги. Митрополит и вообще духовенство управляли и судили подчиненных им людей так, как это делалось в греческой церкви, на основании особого сборника законов Номоканона, получившего на Руси в болгарском переводе название Кормчей книги.

В этом сборнике заключались церковные правила Апостольские и вселенских соборов, также гражданские законы православных византийских императоров. Церкви принадлежали земли, на которых духовенство и монастыри вели хозяйство по-своему, руководствуясь византийскими обычаями и законами, устанавливая такие юридические отношения к земледельцам, какие были приняты в Греции.

Таким образом, на Руси вместе с новым вероучением появились новые власти, новое просвещение, новые законы и суды, новые землевладельцы и новые землевладельческие обычаи. Так как Русь приняла веру из Византии, то все новое, что пришло вместе с верою, имело византийский характер и служило проводником византийского влияния на Русь».

Академик Б. В. Раушенбах в статье «Тысячелетие крещения Руси», опубликованной в 1987 году, так характеризует принятие христианства Русью:

«То, что произошло в конце Х века в Древней Руси, было выдающимся событием в истории нашей Родины. Великий князь Владимир осуществил смелую государственную реформу, имевшую далеко идущие последствия. Я бы сравнил ее с реформой Петра I. Как и во времена Петра, тогда нужен был рывок в развитии страны, усвоение высших достижений передовых стран той эпохи. Владимир преследовал цель встать вровень с развитыми феодальными монархиями. Для этого надо было решиться на энергичное проведение феодальной реформы и связанные с ней глубокие преобразования. Именно эту реформу “односторонне и ограниченно” называют нередко крещением Руси».

Что говорят летописи о крещении Руси? 

Как создавалась Российская Империя. Крещение Руси-988г. 

Крещение Руси правда и вымысел 

Приняв христианство, Ольга и Владимир вывели Русь из мрака язычества. Владимир заложил основы могучего государства, не только восстановив Древнюю Русь в границах Игоря и Святослава, но и расширив ее. Он победил балтское племя ятвягов, между Неманом и Западным Бугом, двинулся на булгар и Хазарию (985). Распространение христианства вряд ли заставило его «вложить мечи в ножны» – русские воинственная нация, – но принятие христианства сделало их умнее и дипломатичнее.

Историк В. Даркевич писал: «Христианство и язычество разделяет духовная пропасть, сравнимая, пожалуй, с различием между идолом и иконой. Грубо высеченный идол с человекоподобными чертами, один из многих в системе многобожия, – это Бог сам по себе, властвующий над какой-либо космической стихией и принимающий разные воплощения».

Напротив, икона – это и священный почитаемый предмет, и образ, каноническое изображение Христа, Богоматери или святого. Христианство возвысило человека над его повседневным бытием, придало земной жизни смысл, вселило надежду на вечную жизнь души.

В. В. Розанов в своей книге «Христианство на Древней Руси» отмечает: «Христианство нежнее, тоньше, углубленнее язычества. Под воздействием православия русский характер психологически трансформировался, в корне изменился менталитет народа, и в том числе – представления о человеке и его месте в обществе, воззрения о природе и Боге как творце всего сущего. Христианство выделило человека из окружающей среды как высшее творение Бога, созданное по его образу и подобию».

Переход от язычества к православию позволил не только установить известную систему иерархии на Руси, но и приобщиться к сокровищам мировой мысли и культуры. Религия отвратила наших предков от дикого образа жизни, когда язычники «живяху в лесе, якоже всякий зверь». До этого братья-славяне «живуще скотски: убиваху друг друга, ядоху вся нечисто, и брака у них не бываше, но умыкиваху у воды девиц».

Православная церковь на Руси, осудив обычаи кровной мести и самосуда, превознося силу добродетелей, веру и подвижничество, воспитывала людей, способствуя очищению души, укреплению духа. Другими словами, был осуществлен слом существовавшей в то время «культурной матрицы» восточных славян. В России такой слом «культурной матрицы» будет затем повторен, по крайней мере, дважды – в 1917 и 1991 годах. Конечно, в этот ряд следует поставить и реформы Петра I.

Принятие православия в качестве государственной религии было одной из главных исторических заслуг Владимира перед Русью. Он гениально угадал, вернее, аналитически точно просчитал все моменты, важные для существования Руси, включая и географию ее местоположения, характер и менталитет нашего русского народа. Реформа Владимира ставила целью сплочение государства. Этот момент был определяющим и при выборе Византии как примера государственного строительства для Древней Руси. Напомним, что к тому времени Византийская империя оставалась практически единственным древним государством, сохранившим надежный аппарат власти.

Б.В. Раушенбах отмечает: «Здесь нужен был рывок, надо было смело заимствовать в развитых странах их культуру, науку, ремесла, строительную технику, короче говоря, все то, что делало Византию и подобные ей феодальные монархии наиболее развитыми странами своего времени. Было ясно, что заимствовать надо было все необходимое в комплексе, как единое целое, а, следовательно, и религию.

Если брать в качестве образца Византию, то, как известно, в ней государство и церковь были так тесно связаны, так переплетены, что полностью отделить религиозную деятельность от светской практически было невозможно. Византийский вариант христианства был именно тем, на базе которого легче всего было объединить Русь.» Владимир расширил власть над тогдашней Древней Русью, включая земли киевскую, новгородскую, ростовскую, смоленскую, древлянскую, полоцкую, галицкую.

Государственная реформа Владимира как бы высвободила постепенно накапливавшийся в древнерусском обществе потенциал — началось бурное, стремительное развитие страны, и это показывает, сколь своевременна была реформа.

Просветительное значение имели те практические примеры новой христианской жизни, которые давали русским людям отдельные подвижники и целые общины подвижников — монастыри. Затем просветительное влияние оказывала письменность, как переводная греческая, так и оригинальная русская. Наконец, просветительное значение имели те предметы и памятники искусства, которые церковь создала на Руси с помощью греческих художников.

Языческая Русь не имела храмов и довольствовалась изваяниями идолов. Христианство повело к созданию громадных каменных храмов в главнейших городах. Приглашенные из Византии мастера строят каменные здания и храмы, расписывают их, украшают фресками, мозаикой, иконами, а рядом с ними работают русские, которые учатся неизвестному ранее мастерству.

Киевский храм Успения Богоматери, получивший название Десятинной церкви потому, что Владимир уделил на его содержание "десятину" (т. е. десятую часть) княжеских доходов, был древнейшим каменным храмом в Киеве. Киевская церковь св. Софии, новгородская церковь св. Софии и другие храмы в главнейших городах Руси были созданы вслед за Десятинною церковью. Они строились по византийским образцам и украшались богатейшими мозаиками и фресками. Архитектурное дело и живопись под влиянием церковного строительства достигли в Киеве значительного развития.

Уже следующее поколение будет возводить сложные сооружения в русских городах, почти не прибегая к помощи иностранцев. Изменяется и сельское хозяйство — на Руси появляется огородничество.

Прибывшее духовенство не только служит в новых храмах, но и готовит “национальные кадры” для церкви, и, как следствие, распространяются знания и грамотность. Организуются школы, в которые Владимир под плач матерей собирает детей высшего сословия (потом этим методом будет пользоваться и Петр), молодых людей посылает на учебу за рубежи родной страны. Вводится летописание. Как всякое развитое государство, Киевская Русь начинает чеканить золотую монету.

Древняя Русь постепенно становится государством новой, высокой культуры. Не следует, однако, думать, что в языческие времена она не обладала по-своему совершенной культурой. Эта народная языческая культура будет еще долго жить и придаст древнерусскому искусству своеобразные и неповторимые черты.

Общее положение дел при князе Владимире отличалось большей стабильностью. «При Владимире Русь стала богаче и стабильнее, чем при его предках. На торговых путях, шедших через страну, установился мир, который княжеская власть уверенно защищала. Выросли новые торговые и ремесленные центры. При Владимире возникли десятки новых городов, именно городов, а не просто огороженных градов. Владимир стал укреплять в стране законность – на основе уже не обычного, а княжеского государственного права», – пишет историк.

В то время как княжеская власть на Руси была еще слаба и киевские князья, когда их становилось много, сами стремились к разделению государства, — церковь была едина и власть митрополита простиралась одинаково на всю Русскую землю. Настоящее единовластие на Руси явилось прежде всего в церкви, и это сообщало церковному влиянию внутреннее единство и силу.

Распространение христианства на земле радимичей

Для того чтобы понять, как именно сказалось принятие христианства на радимичей и другие племена Древней Руси, необходимо ознакомиться с теми чертами их общественного быта в дохристианское время, которые наиболее характеризуют первобытность тогдашних общественных отношений. 

Князья в то время не имели ни склонности, ни возможности вмешиваться в общественную жизнь и поддерживать порядок, когда к ним не обращалось за этим само население. Преступление тогда считалось "обидою", за которую должен был отплатить, "отомстить" сам обиженный или его род. Человека защищал не князь, а свои близкие ему люди; за убитого "мстили" отец, братья, дяди, племянники.

Обычай "кровной мести" и вообще "мести", как это имеет место и сегодня, например, на Кавказе, был так широко распространен, что признавался даже законом, как нормальное правило. Иначе и быть не могло в таком обществе, где княжеская власть только что возникла, где князь был иноплеменником и был окружен дружиной таких же иноплеменников-варягов.

Радимичи жили или родами, или общинами; в других случаях они сами устраивали дружины и торговые товарищества в городах. Каждый человек, принадлежавший к какому-нибудь союзу или входивший в какое-нибудь сообщество, пользовался защитою рода, общины, дружины, товарищества, и мало надеялся на князя, потому что княжеская власть была еще слаба.

Лишенный покровительства своих близких, прогнанный из какого-либо сообщества человек становился беззащитным, потому что никто не шел к нему на помощь; его можно было, по старому выражению, "убита во пса место" — и остаться без всякого наказания и возмездия.

Такие беспризорные и беззащитные люди назывались изгоями (от того же корня, как и слово "гой": "гой еси" значило: будь здрав, будь жив); изгои были как бы "изжитые", выкинутые из жизни вон люди.

Родовой быт первоначально вел людей к обособлению. Роды жили замкнуто, чуждались один другого и враждовали один с другим. А между тем каждому роду было необходимо со стороны добывать невест для браков своих родичей. Отсюда возник обычай добывать их насилием и хитростью, посредством "умычки" или увоза. Впоследствии этот обычай смягчился: если невесту "умыкали", то по предварительному с ней уговору.

Там, где нравы были мягче, невеста приезжала в дом жениха и за ней привозили ее приданое. Но так бывало, по словам летописца, только у полян. В прочих же местах семейный быт отличался грубостью, тем более что везде существовал обычай многоженства. Предание говорит, что сам князь Владимир до крещения своего держался этого обычая. Положение женщины в семье, особенно при многоженстве, было очень тяжело, о чем свидетельствуют народные песни. В них горько оплакивается судьба девушки, отдаваемой или продаваемой в чужой род.

В языческое время на Руси было лишь одно сословное различие: люди делились на свободных и несвободных, или рабов. Свободные назывались мужами, рабы носили название челядь (в единственном числе холоп, роба). Положение рабов, очень многочисленных, было тяжко: они рассматривались как рабочий скот в хозяйстве своего господина. Они не могли иметь собственного имущества, не могли быть свидетелями в суде, не отвечали за свои преступления. За них ответствовал господин, который имел право жизни и смерти над своим холопом и наказывал его сам, как хотел. Свободные люди находили себе защиту в своих родах и сообществах; холоп мог найти себе защиту только у господина; когда же господин его отпускал на волю или прогонял, раб становился изгоем и лишался всякого покровительства и пристанища.

Таким образом, во времена язычества общество радимичей делилось на самостоятельные союзы, которые одни лишь своими силами охраняли и защищали своих членов. Вышедший из своего союза человек оказывался бесправным и беззащитным изгоем. Семья, при обычае многоженства, умычки и покупки невест, имела грубый языческий характер. Рабство было очень распространено и притом в тяжелой форме. Грубая сила господствовала в обществе, и человеческая личность сама по себе в нем не имела никакого значения. 

Очевидно, что христианская церковь не могла примириться с таким порядком. В землю радимичей начинается проникновение христианства из Киева и Чернигова. Вместе с Христовым учением о любви и милости церковь несет на Русь и начала византийской культуры. Уча язычников вере, она стремилась улучшить их житейские порядки. Под влиянием христианства отдельные лица из языческой среды изменяли к лучшему свои взгляды и права, шли вслед Христу и являли высокие примеры нравственной христианской жизни и даже подвижничества.

Среди дружины и жителей племен появилось много благочестивых христиан, почитавших церковь, любивших книги и иногда уходивших от мирских соблазнов в монастыри и в пустынное житье. Через свою иерархию и примеров ревнителей новой веры церковь действовала на нравы и учреждения Руси. Проповедью и церковною практикой она показывала, как надо жить и действовать в делах личных и общественных.

Церковь старалась поднять значение княжеской власти. Князей она учила, как они должны управлять: "воспрещать злым и казнить разбойников". "Ты поставлен от Бога на казнь злым, а добрым на милование", — говорило духовенство, указывая ему, что князь не может оставаться безучастным к насилию и злу в своей земле, что он должен блюсти в ней порядок. Такой взгляд духовенство основывало на убеждении, что княжеская власть, как и всякая земная власть, учинена от Бога и должна творить Божью волю.

Но так как "всяка власть от Бога" и так как князь "есть Божий слуга", то ему надлежит повиноваться и его надлежит чтить. Церковь требовала от подданных князя, чтобы они "имели приязнь" к князю, не мыслили на него зла и смотрели на него как на избранника Божия. Очень грубо было воззрение языческой Руси на князей, как на дружинных конунгов, которые берут дань за свои военные услуги земле и которых можно погонять, если они не угодны, и даже убивать (как древляне Игоря).

Церковь всячески боролась с таким взглядом и поддерживала авторитет князей, смотря на них, как на прирожденных и богоданных государей. Когда князья сами роняли свое достоинство в грубых ссорах и междоусобиях, духовенство старалось мирить их и учить, чтобы они "чтили старейших" и "не переступали чужого предела". Так духовенство проводило в жизнь идеи правильного государственного порядка, имея пред собою пример Византии, где царская власть стояла очень высоко.

Естественно, что такая кардинальная смена взглядов на мироустройство и общественные отношения не могла произойти мгновенно, поэтому процесс христианизации радимичей протекал постепенно и занял приблизительно около 150-200 лет. То есть фактически христианизация радимичей завершилась ко времени их последнего упоминания в летописи, что означает полное их слияние к этому времени с единым древнерусским этносом, когда у летописцев уже отпала необходимость подчеркивать племенные различия, ранее четко определяемым по поклонениям различных племен своим языческим кумирам.

Благодаря вере в единого Бога разбитая на части (а по сути дела на отдельные государства) Русская земля становилась неким общим пространством для православного человека. Язычество же активно поддерживало раскол, многие были глухи к евангельским увещеваниям и мнили себя потомками Перуна, а потому провоцировали кровавые столкновения со своими братьями-христианами.

Как же шло распространение христианства на землях племен, входивших древнерусское государство? Не встречал ли этот процесс сопротивления? Подчеркнем еще раз, что преобразования осуществлялись по указанию великого князя и его ближайшего окружения. Внешнего, насильственного напора страна не испытывала. Кроме того, население было знакомо с христианством: уже многие годы в древнерусских городах существовали маленькие христианские общины, появившиеся еще во время княжения Ольги, бабушки Владимира, которая первой из верховных правителей Киевской Руси приняла христианство (если не считать легендарных сведений о крещении Аскольда). Это тоже способствовало утверждению новой религии.

Из городов христианство проникает в сельскую местность. Сельские церкви часто строились на месте бывших капищ. Так как невозможно было сразу внушить населению новую веру, то священные места язычников использовались для постройки христианских церквей.

Для сельских жителей принятие христианства долго оставалось формальным – в XI- XII веках они продолжали хоронить умерших по курганному обряду, который не соответствовал христианским канонам. Курганные могильники (погребальные памятники X – начала XII веков, которые насчитывают десятки земляных насыпей-могил полусферической формы, диаметром 4–15 м и высотой до 2–3 м) можно встретить в различных районах земли радимичей. Археологические исследования этих курганов показывают, что под курганными насыпями находятся захоронения древних жителей радимичских сёл, совершённые по канонам языческого погребального ритуала.

В глухих лесах оставались языческие святилища и идолы, которым люди тайно поклонялись. В XI- XIII вв. для населения Посожья было характерно так называемое двоеверие, т.е. формальное принятие христианства и одновременно существование в обрядах и представлениях сильнейших языческих пережитков.

Обычаи местного населения довольно резко отличались от обычаев христианских. Уже само возведение кургана шло в разрез с требованиями церкви. Когда кто-либо умирал, родственники и свояки выбирали место погребения на общинном кладбище. Площадка старательно обжигалась, чтобы «отогнать» враждебных духов (согласно поверьям, огонь обладал священной очистительной силой). На это место клали покойника, а вместе с ним – те предметы, которые могли «пригодиться» в загробном мире.

Мужчин сопровождали нож, кресало, глиняный сосуд для пищи, иногда – коса и другие орудия труда, женщин – веретена с пряслицами, ожерелья из стеклянных, каменных бус и металлических подвесок, височные кольца, шейные обручи-гривны, прочие скромные предметы убора и принадлежности одежды. Золота и драгоценностей в курганах нет, что характерно для всех могильников восточных славян X–XII веков. Покойника засыпали землёй из ровиков вокруг места захоронения, а после достижения насыпью определенной высоты разводили на ней и в ровиках ритуальные кострища, устраивали поминки.

Радимичи отправляли религиозные культы не в церквях, а у рек и ручьёв, почитали не святых, но криницы, колодцы, большие камни и дубравы. Они приносили жертвы своим старым богам – Сварогу (владыке неба), Велесу (покровителю скота и всякого богатства), Перуну (повелителю грома и молнии), Дажьбогу (солнечному божеству) и прочим. Ещё во второй половине I тысячелетия н. э. радимичи воздвигли специальные языческие святилища – культово-религиозные центры общин и малых «племён». Остатки нескольких памятников такого рода сохранились в Посожье до наших дней.

Елена Даведова. Древнее капище 

Христианизацию сельского населения можно проследить по археологическим данным. В погребальном ритуале ещё долго существовали такие пережитки языческих верований как использование огня. В соответствии с языческими представлениями огонь обладал священной очистительной силой. Очищалось как само тело покойника, так и земля, где его хоронили. Тело умершего сжигалось, и его душа быстро попадала в иной мир с дымом погребального костра. Сверху насыпался курган. В могилу покойнику «на тот свет» клали вещи, которые могли ему там пригодиться. Например, горшки с пищей, обереги-амулеты, кресала, ножи, оружие, украшения и другие бытовые предметы.

Погребальный обряд включал в себя также страву (ритуальное употребление пищи) и тризну (военно-спортивные соревнования в честь умершего). Летописец Нестор в начале XIIвека в «Повести временных лет» писал: «А Радимичи, Вятичи и Север один обычай имеяху - живяху в лесе якоже всякий зверь… И аще кто умряше, творяху тризну над ним. И посемь створяху краду велику (дрова) и възложаху на краду мертвеца и съжежаху. И посемь, събравше кости, въложаху в судину малу и поставляху на столпе на путех, ще творять Вятичи и ныне. Сиже творяху обычая и кривичи и прочие погании, не ведущее закона Божия, нъ творящее сами собе закон».

На рубеже X- XI вв. под влиянием церкви на земле радимичей происходит смена погребального обряда – трупосожжение под курганом сменилось трупоположением.

В XI в. еще бытует трупоположение в основании кургана, причём сильно распространены пережитки трупосожжения в виде использования при погребении ритуальных костров. Иногда встречаются случаи обжигания гробов или обсыпание их известью или углём. Это говорит о господстве в то время языческих поверий и традиций. Влияние христианства ощущается ещё крайне слабо.

Широкое использование огня не только при трупосожжениях, но и при трупоположениях было отличительной чертой радимичского погребального обряда. Следы огня в виде остатков ритуальных кострищ и огненных колец-«крад» вокруг них встречаются во многих захоронениях не только XI, но и в XIIвв. Причём, следы огня встречаются не только в захоронениях на грунте, но и в ямных захоронениях. Это говорит о сохранении языческих верований у радимичей в XI- XII вв. Понятно, что церковь всячески боролась с этими проявлениями языческого мировоззрения, так как они противоречили христианскому учению о воскрешении из мёртвых и загробной жизни.

Вследствие этого в XI- XII вв. погребальный обряд радимичей постепенно изменяется и начинает приближаться к каноническому христианскому. В XI в. в сельских курганах появляются захоронения в гробах. В XIIв. они уже широко распространены. Со временем насыпи курганов становятся ниже, ямы под курганами глубже, количество вещей в курганах уменьшается.

Влияние христианства прослеживается также в том, что в течение XIи 1-й пол. XIIвв. увеличивается процент трупоположений в подкурганной яме, постепенно уменьшается использование огня при погребениях, становится беднее инвентарь. Постепенно увеличивается число погребений в гробах, которые появляются уже в XI веке. Ямные трупоположения уже приближаются к христианскому каноническому обряду. В них преобладает западная (христианская) ориентировка покойных (около 90 % погребений). Наблюдаются изменения в положении рук покойных. В ямах снижается количество погребений с руками вытянутыми вдоль туловища, зато увеличивается число погребений с руками, сложенными на животе. В ямных погребениях отчётливо прослеживается тенденция к исчезновению следов огня, хотя полностью они не исчезают. Почти вдвое по сравнению с захоронениями на грунте в них увеличивается процент встречаемости гробов.

Таким образом, после крещения Руси на земле радимичей в течение в XI- XII вв. всё равно сильными остаются языческие пережитки:

1) значительным остаётся процент захоронений с руками, вытянутыми вдоль туловища,

2) в ямах нет крестиков,

3) в ямах встречается ориентировка погребений, находящаяся в резком противоречии с христианскими канонами,

4) в погребальном ритуале нередко используется огонь.

Но к концу XII в. курганный погребальный обряд в земле радимичей вытесняется бескурганным. Переход к христианскому погребальному обряду означает завершение христианизации радимичей и победу христианства. Христианская вера шла одновременно с феодализацией и так называемым «окняжением» земли. Т.е. земли передавались в собственность бояр, дворян и церкви и бывшие свободные общинники становились всё более зависимыми от них.

Процесс феодализации усилился в XII веке. На землях сельских общин появляются дворы и замки феодалов. А вместе с ними приходят христианские миссионеры и священники, строятся церкви и монастыри. Христианство проникает вглубь сельской местности и священнослужители уже не могли допустить явное проявление языческих верований и совершение обрядов. Постепенно христианская церковь стала приспосабливать языческие представления к своим церковным праздникам и обрядам.

Соответственно, в XI столетии на земле радимичей и окрестностях развернулась упорная борьба за души людей между жрецами старой языческой веры – волхвами – и христианскими миссионерами, опиравшимися на поддержку великокняжеской власти. Эта борьба была долгой и растянулась на столетия. Особенно неохотно новую веру принимали сёла, где языческие традиции и мировоззрение радимичей безраздельно господствовали вплоть до начала – первой половины XII века.

Радимичи помнили, что когда-то на площадках языческих святилищ стояли изваяния местных божеств, рядом с которыми волхвы зажигали священный огонь и совершали древние обряды. По праздникам и в дни поминовения предков вокруг площадки собирались жители соседних деревень. А рядом со святилищем обычно размещалось обширное языческое кладбище – погребальные курганы.

Изменение привычного жизненного уклада, естественно, вызывало недовольство и сопротивление жителей. С лидерами старой веры и ее символами поступали сурово, как с побежденными. Как пишет А. Артынов в собранных им «Сказаниях Ростова Великого», князь Владимир приказал привести в думу верховных жрецов: киевского – Богомила и новгородского – Ярозлоба. Первого привели закованным в тяжелые цепи, а второй успел скрыться из темницы, бежав неизвестно куда. На допрос о соумышленниках своих Богомил отвечал: «Скорей Перунова голова скажет вам о них, скорей соловушко засвищет о них в зеленой дубраве, чем я их выдам.»

С. Бабюк. Свержение Перуна. Начало христианства

Тут жрец, думая, что он у своего святилища, укорил великого князя, братоубийцей его назвал.

«Молчи, кровожадная пиявица и лютая змея! – закричал на него гневно великий князь. 

– Без тебя, наперсника блуда, я не был бы братоубийцей Ярополка, брата своего сводного. Вредные твои советы и хитрость твоя – причины гибели брата моего!»

 

Сергей Иванов. Христиане и язычники, 1909

Сильная оппозиция новой вере существовала со стороны языческих жрецов-волхвов, части знати и рядового населения. Христианская вера ассоциировалась у волхвов и племенной знати с утратой былых привилегий и вольностей, у крестьян-общинников и горожан – с усилением социального гнёта феодалов и государства. Поэтому, многие народные восстания и мятежи знати в то время происходили под знаменем язычества и за возвращение старых вольностей. Народными восстаниями иногда руководили волхвы, как это было в Киеве в 1071 г., в Новгороде между 1074 и 1078 гг. и Ростове в 1091 г. В некоторых случаях даже мог иметь место временный возврат к языческим традициям.

Виктор Иванов. Одинокий Волхв

В конце XI века в Киеве был убит своими холопами новгородский епископ Стефан, а в Новгороде против его преемника Федора выступил волхв. Епископ с крестом вышел к народу вместе с князем Глебом и дружиной, говоря: “Кто хочет веру взять волхва, то идет за ним: если же верует кто, пусть к кресту идет”. Князь и дружина стали на сторону епископа, народ же поддержал волхва: “И был мятеж в граде велик, и все поверили ему, и хотели побить епископа Федора”. Тогда князь зарубил волхва топором, а дружинники “утишили мятеж”.

Тем не менее, процесс принятия христианства на Руси шел интенсивно. В «Чтении о Борисе и Глебе» сказано: «Апостолы же пошли проповедовать Евангелие по всей земле, как и заповедовал им Господь; и многие уверовали и крестились во имя Отца и Сына и Святого Духа, и стала радость великая уверовавшим в Господа нашего Иисуса Христа. Ибо видели многие чудеса, которые творили святые апостолы во имя Господа нашего Иисуса Христа: слепые прозревали, хромые ходить начинали, прокаженные очищались, бесы от людей отгонялись молитвами святых апостолов. И умножались христиане, и капища идольские были разрушены и уничтожены… Еще вчера приказывал всем жертвы приносить идолам, а сегодня повелевает креститься во имя Отца и Сына и Святого Духа! Вчера не ведал, кто такой Иисус Христос, а сегодня проповедником его стал, вчера язычником Владимир назывался, а сегодня христианином Василием называется! То второй Константин на Русь явился!»

Сопротивление радимичей принятию христианства часто носило стихийный характер. Однако люди вскоре поняли, что греческий закон не отменяет добрых и светлых традиций, но оберегает их, включая в себя и преобразуя в соответствии с требованиями новой жизни.

Христианские праздники (Рождество, Пасха и т. д.) быстро приняли общенародный характер. Православная вера искореняла жертвоприношения, «бесовские игрища» и другие негативные явления, связанные с многобожием, что иногда вызывало народные волнения, которые часто принимали характер социального протеста, подогреваемого волхвами как носителями старой веры. 

В 1054 году великий киевский князь Ярослав Мудрый умирает, оставив после себя мощную, процветающую державу. Черниговское княжество, к которому в это время относилась земля радимичей, переходит к его сыну – Святославу, а в церковном отношении территория радимичей подчинялась Черниговской епархии.

Черниговская епархия, основанная в 991 году, являлась одной из древнейших епархий в Киевской митрополии. Первым епископом здесь стал Неофит, прибывший вместе с первым Киевским митрополитом. Черниговский владыка занимал третью степень между русскими епископами, а во второй половине XI века был даже одно время титулярным митрополитом. С начала утверждения здесь православия стали строиться величественные храмы. Черниговский князь Мстислав в начале 1030-х годов заложил древнейший на Черниговской земле каменный храм — Спасо-Преображенский собор, кафедральный храм епархии.

Кафедральный Спасо-Преображенский собор в Чернигове 

В начале XII века князь Давид Святославич построил рядом собор во имя страстотерпцев князей Бориса и Глеба. Сыновья князя Давида Владимир и Изяслав в 1120-х годах построили каменный храм в честь Преображения Господня в городе Новгород-Северске, при котором на берегу Десны возник Новгород-Северский Спасо-Преображенский монастырь.

Спасо-Преображенский монастырь в Новгород-Северске

Первые иноческие обители в Черниговской земле появились уже в XI веке. Преподобный Антоний Печерский, великий зачинатель монашеского жития на Руси, был родом из Любеча, и впоследствии подвизался близ Чернигова, в Болдиных горах. С его именем связано основание Троице-Ильинского и Елецкого монастырей Чернигова.

 

Елецкий Успенский монастырь Чернигова

Крупнейшими городами земли радимичей, ближайшими к нашему региону, в это время были Гомель, Стародуб, Сновск, Радогощ. Кроме административных и экономических функций они выполняли и роль опорных пунктов христианизации. В культурных слоях городов Посожья XI в. встречается ещё очень мало христианских вещей. В слоях XII- XIII вв. уже встречается довольно много крестиков, иконок и других вещей, связанных с христианским культом. Так, в Гомеле найдено несколько энколпионов (небольшой ковчежец с изображением Иисуса Христа) XII- XIII вв., каменный крестик и костяной нательный крестик, в Чечерске - медная нательная иконка XIIIв. с поясным изображением Богоматери на одной стороне и змеевика на другой и каменный крестик.

В XIIв. христианство уже прочно вошло в быт радимичей, но в XII- XIII вв. ещё сохраняются сильные пережитки языческих верований. Об этом свидетельствуют находки языческих амулетов. В Гомеле в слое XIII в. найдены амулеты в виде просверленных клыков кабана и топорика. В XI веке жители Посожья продолжают хоронить умерших по курганному обряду.

Таким образом, в конце X- XI вв. христианство на земле радимичей появляется сначала в городах, а в XI- XII вв. постепенно распространяется и в сельской местности. Христианизация радимичей происходила сравнительно быстро из-за близости таких религиозных центров Руси как Киев и Чернигов.

Источники и литература

1. Богомольников В.В. Радимичи. – Мн., 2004.
2. Гумилев Л.Н. От Руси к России: очерки этнической истории. – М., 1992.
3. Гусаков Д. Христианизация населения Восточного Полесья в конце X- XII вв. http://paganstva.org/viewtopic.php?f=4&t=19
4. Жук С. М. Киевская Русь. – М.: Мир книги, 2007
5. Макушников О. А. Эпоха потомков Владимира Святославича. http://paganstva.org/viewtopic.php?f=4&t=19
6. Миронов В.Б., Голубев С.А. Битвы цивилизаций. Книга II. Русь между югом, востоком и западом. – М.: Вече, 2009
7. Платонов С.Ф. Полный курс лекций по русской истории.
8. Раушенбах Б.В. Тысячелетие Крещения Руси // Пристрастие. – М.: Аграф, 1997.
9. Рыбаков. Рождение Руси. – М.: АиФ Принт, 2003
10. Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. – М., 1988.
11. Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII–XIII вв. / За землю Русскую. – М., 1983.
12. Седов В.В. Восточные славяне в 6-13 вв. – М.: Наука, 1982.